Так быстро выйти из кризиса, как десять лет назад, не получится

Глава ВТБ 24 Михаил Задорнов о причинах, последствиях и путях выхода банковской системы из сложившейся ситуации.
Для нынешнего кризиса в России не было фундаментальных экономических предпосылок, но если не принять срочных мер, только за счет отказа банков от ипотечного кредитования он приведет к снижению ВВП на 2%. Такое мнение выразил в интервью "Ъ" президент—председатель правления ВТБ 24 МИХАИЛ ЗАДОРНОВ, переживший кризис 1998 года в должности министра финансов. В ближайшее время он ожидает, что у российских банков вырастет просрочка по кредитам, банки начнут снижать издержки, в том числе за счет сокращения штата. При этом худшее для российской банковской системы еще впереди.

— И сейчас, и в 2004 году кризис в банковской сфере происходил в силу сжатия ликвидности. Но четыре года назад ЦБ вовремя не отследил проблему. Начали распространяться слухи, пошел отток средств физических и юридических лиц из банковской системы. С точки зрения экономики предыдущий кризис возник на пустом месте. Ситуация 1998 года — это сочетание бюджетного и валютного кризисов. Сегодня обменный курс рубля не сильно изменился в сравнении с началом года. Люди, конечно, спрашивают, в какой валюте им хранить деньги, но это традиционный вопрос. О резкой девальвации рубля сейчас речи быть не может. Проблема курса, возможно, возникнет спустя какое-то время, но это не текущая проблема. Бюджет сейчас в отличие от 1998 года профицитен и серьезных проблем в ближайшее время испытывать не будет. Государственный долг составляет меньше 10% ВВП, а суммарный долг государства и всех российских компаний на 1 июля примерно на $40 млрд меньше, чем объем золотовалютных резервов страны. Нефть сейчас в отличие от 1998 года стоит $80-90 за баррель. То есть сегодня нет предпосылок ни для бюджетного кризиса, ни для девальвации. Еще одно очевидное отличие: кризис 1998 года стартовал на развивающихся рынках. Развитые страны чувствовали себя спокойно, за исключением тех финансовых институтов, которые вкладывали в развивающиеся рынки. Сейчас обратная ситуация. Источник проблем в самом центре финансовой системы. И нас, как периферию, волны этого цунами накрыли с опозданием.

— Последствия кризиса 1998 года российская банковская система преодолела достаточно быстро. Как будут развиваться события сейчас?

— В 2008 году так быстро выйти из кризиса, как десять лет назад, не получится именно оттого, что это кризис самих основ мировой финансовой системы. Он может быть достаточно глубоким и затяжным. В России кризис затронул финансовый сектор, ритейл, девелопмент и ряд связанных секторов. Но в силу неизбежного резкого сжатия кредитования при одновременном закрытии внешних рынков изменятся базовые условия в целом ряде секторов экономики. И в следующем году мы увидим: темпы экономического роста будут существенно ниже, чем мы привыкли за последние три-четыре года.

— Может ли повториться история с массовым снятием средств вкладчиков с банковских счетов?

— Вкладчик всегда находится под воздействием СМИ, сплетен и разговоров. Причем не только российский. Разумеется, когда по телевизору каждый день говорят о кризисе, люди нервничают. Думаю, что с 15 по 26 сентября в целом по банковской системе был нулевой приток или даже отток вкладов населения, затем ситуация успокоилась. Однако в отличие от 1998 и 2004 годов сейчас существует госгарантия по банковским вкладам, которая покрывает 98% депозитов населения по количеству и 55% по объему. В ближайшие дни сумма гарантии будет поднята с 400 тыс. до 700 тыс. руб. и покроет уже 99% вкладов по количеству и две трети по объему. Это и есть главное отличие от предыдущих кризисов: частные вклады защищены государством.

— Кризис 1998 года вы встретили в должности министра финансов. Как вы оцениваете нынешние действия властей по преодолению текущего кризиса, будучи банкиром?

— Первые шаги, если судить по периоду с 15 по 30 сентября, слегка запоздали. Мне кажется, что денежные власти не сразу уловили тот момент, когда начался массовый отток капитала из России. За август огромное количество денег нерезидентов и российских компаний утекло из страны. Ликвидность надо было восстанавливать, как воду в сообщающихся сосудах, если мы хотим, чтобы она там осталась. В то же время столь активных и скоординированных действий финансовых властей, как в этот раз, я не наблюдал в России с 1990 года. Центральный банк, Минфин, ФСФР действуют совместно, вырабатывают и быстро реализуют меры, хотя, на мой взгляд, надо сократить временной промежуток между их объявлением и реализацией. Объявлено было много мер, а реализовано пока всего пять: снижены резервные требования для банков, ФСФР изменила правила биржевых торгов, сделана расшивка неплатежей на рынке репо, Минфин вывел достаточно большие объемы денег на аукционы для банков и сделал послабления для плательщиков НДС (по сроку) и экспортеров нефти. Правда, по поводу целесообразности выделения из бюджета 500 млрд руб. на поддержку фондового рынка у меня лично большие сомнения. Прямое участие государства в игре на фондовом рынке очень сильно влияет на котировки, вызывая сомнения у остальных инвесторов в свободе этого рынка, в том, что он будет развиваться нормально. И государству будет трудно уйти с этого рынка. Единожды зайдя на него, можно очень долго там находиться, тем самым создавая искусственный рынок для тех или иных бумаг.

— Какие из обещанных властями мер остались на уровне заявлений, какие возможные предложения вовсе не прозвучали?

— Поскольку вслед за банками с невозможностью рефинансировать свои долги уже столкнулись предприятия различных секторов экономики, помочь им смогут ВЭБ в части внешнего долга и крупные банки, если будут докапитализированы в ближайшее время, об этой инициативе заявил президент. Но для этого нужно оперативно принять законы и внутренние инструкции. Также было бы логичным постепенное замещение аукционов Минфина кредитованием банков со стороны ЦБ, все же именно Банк России, а не бюджет является кредитором последней инстанции. А затем придется менять весь механизм финансирования роста экономики, который сложился в последние четыре-пять лет: через изъятие нефтегазовой ренты в стабфонд, внешние заимствования банков и корпораций, приток капитала в страну и покупку валюты Центробанком как основным источником денежного предложения. Внешние рынки и приток капитала не могут больше служить главным источником финансирования инвестиций, пока во всяком случае. На смену им должны прийти внутренние сбережения — депозиты населения, свободные средства Пенсионного фонда, долгосрочные депозиты юридических лиц, часть средств фонда национального благосостояния.

— Считаете ли вы эффективным спасение Банком России отдельных участников рынка, испытывающих трудности, через покупку их банками с госучастием? Все-таки бюджетные аукционы Минфина доступны не всем, и для кого-то продажа крупным игрокам может стать выходом из ситуации...

— Есть разные каналы возможного пополнения ликвидности — пользуйтесь. Есть кредитование банков ЦБ, есть депозиты Минфина, есть ослабление резервных требований, появятся и другие инструменты. Если какой-либо банк при наличии всех этих инструментов не исполняет своих обязательств, ЦБ решать, поддерживать или нет. Если нет — в такой банк вводится временная администрация, которая затем передает банк в Агентство по страхованию вкладов, и банк банкротится. Правила игры равны для всех. Спасение проблемных банков через государственные может использоваться исключительно как разовый случай. Например, в 2004-2005 годах Гута-банк был санирован командой ВТБ, ко всеобщему удовлетворению. Государство сэкономило много денег по сравнению с вариантом прямой поддержки банка, которая неизвестно чем бы закончилась. Когда речь идет о поддержке того или иного банка на уровне государства, видимо, Минфин и ЦБ тоже должны как-то объяснять свои действия. Потому что это делается на деньги налогоплательщиков, и они вправе знать, почему государство распорядилось их деньгами таким образом. Иначе формируется иллюзия, что власти собираются спасать все 900 банков с лицензией на прием денег населения.

— Вы думаете, налогоплательщики одобрят поддержку Связь-банка и "КИТ Финанса", которая производилась в том числе из бюджетных средств?

— Это было совместное решение ВЭБа, Газпромбанка и финансовых властей. Эти институты ничего не потеряют, потому что поддержка оказывается при участии ЦБ. Главная задача, видимо, не допустить коллапса неплатежей сначала в банковской системе, а потом в экономике. Если встают платежи, не только банки не платят друг другу. Клиенты перестают доверять банкам, и вся система взаиморасчетов, платежей с определенного момента останавливается. Но до конца риски такой поддержки просчитать невозможно.

— Платежи пока еще проводятся, а вот кредитов выдается существенно меньше, особенно ипотечных.

— Многие банки остановили ипотечное кредитование, потому что фондирование сделок в основном проходило либо от АИЖК, покупавшего закладные на российском рынке, либо путем внешней секьюритизации. Сейчас эти два базовых источника для ипотеки оказались перекрыты. Банки достигают того размера портфеля в своем балансе, который могут держать в силу требований среднесрочной ликвидности, и останавливают выдачи. Если государство в лице правительства и ЦБ в этот процесс не вмешается, то я могу твердо сказать, что ипотека остановится и снижение ВВП на 2% нас ждет точно. Рынок жилищного строительства — это примерно 9-9,5% ВВП, а ипотека — это примерно 20-25% всех сделок на жилищном рынке.

— Каким, на ваш взгляд, должно быть вмешательство государства?

— Нужно создать механизмы внутреннего ипотечного рынка. Сейчас уже изменено законодательство, по которому можно выпускать ипотечные облигации без привязки к гарантиям банка, который их эмитирует. Должен сформироваться рынок покупателей этих бумаг. Сегодня это могут быть, по существу, только Пенсионный фонд, государственные корпорации. Объемы накоплений ПФР скоро превысят объем всего рублевого внутреннего государственного долга, а у него и инструментов для инвестирования нет. В ближайшей же перспективе, на наш взгляд, Центральный банк должен получить право кредитовать банки под залог ипотечных облигаций.

— Ряд банков пытаются помочь себе сами, внедряя в продуктовую линейку кредиты с плавающими ставками, что позволяет соблюсти баланс между стоимостью привлечения средств и доходностью по кредитам. Будете ли вы вводить плавающую ставку?

— Мы прорабатываем этот вопрос. Прежде всего по ипотечным кредитам. Но это случится, думаю, не раньше чем с начала следующего года. В России есть, к сожалению, большая проблема: нет такого универсального индикатора, как в США или Европе. В России существует ставка межбанковского рынка MosPrime и существует ставка рефинансирования ЦБ. Но потребителю очень трудно объяснить, что такое MosPrime. Особенно если этот человек никак не связан с финансовым рынком. Он не знает, где он может это увидеть и как это связано с инфляцией. А ставка рефинансирования, к сожалению, по-прежнему не является универсальным измерителем цены денег в стране. Тем не менее мы вынуждены будем сделать выбор между этими индикаторами. Введение плавающих ставок снимет процентные риски и с нас, и с наших клиентов.

— Проблемы наблюдаются не только в сегменте ипотечного кредитования...

— Некоторые банки заморозили свои балансы и кредитуют ровно в той мере, в какой они могут получить деньги от погашения старых кредитов. Это вынужденная политика: они не в состоянии оперативно привлечь депозиты, поскольку их финансовая модель была ориентирована на привлечение денег за границей и ее невозможно в одночасье заменить на другую. Такие банки будут потихоньку сворачивать операции. Это постепенное сжатие станет более резким в ближайшее время. Кроме того, будет заметно расти просрочка корпоративных клиентов, рассчитывавших рефинансировать долги за счет внешних займов либо выпусков облигаций. Рефинансирования они во многих случаях не получат, и их финансовое положение ухудшится. Неплатежи по розничным портфелям будут расти позже, примерно через полгода, когда замедление роста реальных доходов почувствует население. Мы к этому готовимся, отрабатываем технологии сбора проблемной задолженности.

— С учетом всех этих факторов каких отчетов следует ждать от банков на конец года?

— Внутри рынка будет перераспределение в пользу госбанков и банков с участием иностранного капитала. Прибыль сократится, потому что будут большие убытки по ценным бумагам, просрочка увеличится уже концу этого года по сравнению с началом. Думаю, что банковская система недосчитается уже к концу этого года целого ряда игроков, но это не будут крупные банки. Но гораздо более напряженным будет 2009 год. Поскольку проблемы финансирования сейчас испытывают многие предприятия, то в пассивах банков доля средств предприятий падает. Они не могут заимствовать вне страны, поэтому используют остатки на счетах банков. Частично депозиты предприятий замещаются деньгами госкорпораций и средствами бюджета. С точки зрения российской экономики ключевыми будут масштаб замедления мировой экономики, ситуация с ценами на нефть. Более серьезно упадут цены на нефть, есть перспектива перехода текущего счета платежного баланса на отрицательное значение и изменения динамики обменного курса рубля.

— Каковы ваши перспективы, ожидаете ли, как и другие банки, затруднений с финансированием?

— У ВТБ 24 практически нет внешних заимствований, они в рамках группы делаются ВТБ. Мы успешно разместили несколько выпусков рублевых облигаций на внутреннем рынке. Но основной источник наших пассивов — это депозиты населения. Изначально наша бизнес-модель строится так, что мы привлекаем деньги клиентов и им же выдаем кредиты. Эта модель работала все три года и продолжает работать сейчас. За сентябрь сумма срочных вкладов граждан в ВТБ 24 увеличилась на 13 млрд руб., что примерно равно приросту нашего кредитного портфеля. Также мы улучшили свою позицию по ликвидности, воспользовавшись послаблениями по отчислениям в ФОР, и провели допэмиссию акций на 6 млрд руб. в пользу ВТБ.

— Фондирование через депозиты в условиях финансового кризиса тоже рискованно — в панике клиенты обычно снимают деньги... Как вы собираетесь удерживать вкладчиков?

— Для вкладчика совершенно очевидное преимущество — государственная принадлежность банка и его величина. Мы второй банк в стране по депозитам и кредитованию населения и восьмой-девятый по чистым активам. С точки зрения активных операций ВТБ 24 консервативен, сегодня это плюс. У нас универсальная продуктовая линейка — карты, персональные кредиты, автокредиты, ипотека. И во всех этих кредитных линиях мы не стремимся получить эффективную ставку 35-40%, как многие из наших коллег. Да, ставки мы повысили, но все равно они находятся в нижней границе ценового коридора. Мы сознательно выбираем эту линию, понимая, что если будем выдавать по высоким ставкам, то будем продавать их людям с менее устойчивым финансовым положением. Меньше ставка — меньше рисков.

— На какую долю рынка по вкладам граждан вы рассчитываете к концу года?

— Изначально наш бизнес-план на 2008 год исходил из более активного роста рынка. Самый оптимистичный вариант был такой: рынок кредитования физлиц вырастет на 50%, а депозитов — примерно на 32%. Но уже в середине года мы откорректировали эти прогнозы, считая, что рост депозитов будет не более 22% за этот год, а кредиты населению вырастут на 30-32%. С учетом этого по итогам года наша доля на рынке депозитов будет порядка 5%.

— С начала года вы используете новую систему премирования сотрудников. В чем она выражается и какие результаты дает?

— Было несколько пробных замеров качества обслуживания клиентов. Результаты очень сильно отличаются от региона к региону. Есть штрафы, есть поощрения. У нас все сотрудники премируются на основе трех показателей. Первый — объем продаж: в штуках для продавцов, в объемах для руководителей более высокого звена. Второй — финансовый результат: рентабельность точки, региона, филиала, продуктовой линии. Третий показатель — качество обслуживания. Оно проверяется по трем направлениям. Опрос удовлетворенности клиентов по телефону, тайный покупатель и качество содержания офисов. Негативная динамика третьего показателя премирования при соблюдении двух первых может лишить сотрудника 20% премии. Мы ежеквартально рассматриваем все претензии. Основная задача — поймать типовой случай и изменить соответствующую процедуру, а иногда сменить человека, если он не понимает клиентского сервиса.

— У вас планируются сокращения?

— Изменившиеся условия ведения бизнеса требуют от нас снижения издержек и повышения качества обслуживания клиентов. Прежде всего мы будем сокращать издержки за счет снижения объемов инвестиций. ВТБ 24 в этом году только на развитие сети потратил 5,5 млрд руб., и концу года мы доведем число офисов банка до 500, завершив экстенсивное развитие. В следующем году переориентируем инвестиции на рост эффективности, то есть на вложение в сами офисы — в IT, новое оборудование и программное обеспечение, в системы управления очередью, что позволит оптимизировать работу наших специалистов. Как и в каждой крупной организации, в ВТБ 24 есть немало внутренних резервов. Не исключено и сокращение персонала.

— Прибавилось ли у вас работы за последний месяц?

— График, конечно, изменился, совещания участились, и внутренние, и в Центральном банке. Стол завален — не успеваю разобрать текущие бумаги, много выезжаю.

Источник: www.credits.ru