Театр символических военных действий. Холодная война на шахматной доске

В Великобритании опубликована книга «Белый король и Красная королева: как холодная война велась на шахматной доске». Ее автор — журналист и шахматист, бывший редактор лондонской Дэниел Джонсон (Daniel Johnson. White King and Red Queen: How the Cold War Was Fought on the Chessboard).

Книга Дэниела Джонсона начинается так: «Шахматы — это военная игра... Они являются высшей сублимацией войны». По мнению автора «Белого короля и Красной королевы», глобальная холодная война с не меньшим ожесточением велась и на шахматной доске. «Русские, — пишет Джонсон, — могли отставать в военных технологиях или экономической конкуренции, но они безраздельно доминировали на шахматной доске... Шахматы в этой ситуации стали абстрактным эквивалентном войны, мощным символом психологического противостояния». И если холодная война, отмечает автор книги, подобно всем войнам, была продолжением политики другими средствами, то шахматы и были одним из таких средств. По его мнению, эта древняя игра превратилась в Советском Союзе в мощный инструмент государственной пропаганды. «Ни в одной стране, — пишет Джонсон, — шахматы не играли такой важной роли, не обладали таким престижем, как при коммунистическом режиме Советского Союза».

Лейтмотив всей книги: субсидируемая государством советская шахматная машина вела психологическую борьбу со свободным миром, превратив шахматную доску в театр символических военных действий.

В интервью Радио Свобода Дэниел Джонсон поясняет это утверждение: «Что мне кажется захватывающим в той роли, которую шахматы играли во время холодной войны, так это то, что они предоставляли ристалище, на котором война между двумя идеологиями, двумя политическими системами могла происходить совершенно бескровно. Холодная война не переходила в горячую, поскольку это грозило взаимным уничтожением. Правда, в мире велись региональные войны вроде вьетнамской, и шахматы были еще одним полем, на котором две державы могли соревноваться. Единственным различием между противниками было то, что, если Советский Союз очень серьезно относился к «шахматной войне» и выделял на нее огромные ресурсы, бросая в нее тысячи хорошо подготовленных игроков, то правительства Соединенных Штатов и других западных стран крайне редко интересовались шахматами. Возможно, одно из редких исключений — матч Фишер-Спасский в 1972 году. Тогда американское правительство, похоже, пробудилось и осознало важность шахмат. Так что это был по существу асимметричный конфликт, если угодно».

— Чем вы объясняете доминирование советских шахматистов в мире на протяжении чуть ли не полувека?
— Самая очевидная и главная причина — возможность с помощью шахмат сделать очень привлекательную карьеру в Советском Союзе. В те времена было очень немного возможностей для одаренных и умных людей сделать себе имя. Шахматы в намного меньшей степени контролировались властями, чем другие виды интеллектуальной активности. Дело в том, что шахматы по своей природе малопригодны для внедрения официальной идеологии. Невозможно выиграть шахматную партию с помощью марксизма-ленинизма, вам нужно при этом исповедовать плюрализм и черпать идеи всюду, где только можно. Советская шахматная школа была жертвой пропаганды, твердившей, что у нее совсем другие шахматные принципы и представления, чем на Западе. Однако правда состоит в том, что советские шахматисты доминировали в мире потому, что намного серьезнее относились к игре, глубоко ее изучив. У них были печатные шахматные издания, по всей стране проводилось множество хорошо организованных шахматных соревнований, не говоря уже о широком государственном субсидировании шахмат. К примеру, лишь в одной небольшой области Украины было больше серьезных шахматистов клубного уровня и выше, чем во всех Соединенных Штатах в разгар холодной войны. Так что даже по количеству шахматистов Советских Союз превосходил своих западных конкурентов. Однако была еще одна причина этого доминирования: шахматы предоставляли советскому человеку возможность приобщиться к свободе. Играя, шахматисты могли оставаться самими собой. Кроме того, им хорошо платили, они становились знаменитостями; ведущие советские гроссмейстеры были намного более известны, чем ученые или художники; их меньше контролировали, они могли выезжать за границу, могли делать многое из того, о чем огромное большинство советских граждан даже не могло мечтать. Так что это была очень привлекательная карьера.

— Действительно ли матч Фишер-Спасский, о котором вы упомянули, стал важной вехой холодной войны?
— Фишер рассматривал свою решимость отобрать у русских звание чемпиона мира как продолжение холодной войны. Он считал, что это стало бы интеллектуальным поражением Советского Союза, от которого он бы уже никогда не оправился. Можно в этом усомниться, но Киссинджер в дальнейшем поддержал его. Впрочем, не знаю, насколько серьезно к этому отнеслись американцы. Во всяком случае, тогда, летом 1972 года, весь мир наблюдал за матчем в Рейкьявике, где происходила битва Фишера со Спасским. Победа Фишера в этом матче оказала огромное психологическое воздействие как на советских людей, так и на жителей Восточной Европы, потому что продемонстрировала, что вся эта огромная монолитная система могла быть побеждена одним человеком. Думаю, что это была очень важная веха в процессе окончательного падения коммунизма.

Источник: www.svobodanews.ru